«Год был непростым»: что говорят представители молочной отрасли

Дмитрий Мирончиков, независимый консультант молочного рынка:

Дмитрий Владимирович, подводя итоги уходящего года, по Вашим наблюдениям, что происходило на молочном рынке в секторе переработки, в сфере инвестиций, с ценами на сырое молоко и с потребительским спросом?

— Все, о чем вы спрашиваете, взаимосвязано. Если мы говорим об оборотах торговли, производстве и переработке, то год был достаточно типовой, но за одним исключением. В связи с прекращением поставок сливочного масла из Новой Зеландии и усложнения логистики из Южной Америки в России стали больше производить сливочного масла.

В России, к сожалению, продолжает снижаться потребительский спрос на молочную продукцию, практически по всем категориям, за исключением питьевого молока. Это связано не только с тем, что большое количество граждан уехало из страны. В последние годы отсутствует рост доходов населения. При этом на фоне снижения потребления производство молока-сырья продолжает расти, по данным Союзмолоко и Росстата, — более 3%. Однако такой дисбаланс не привел к снижению цен на сырое молоко. Весь 2022 год цены были достаточно стабильные, без резких повышений и снижений. В первую очередь, из-за резкого увеличения производства масла внутри страны.

Еще раз повторю, цены на молоко были стабильными и продолжают оставаться такими на данный момент.

Во втором квартале 2022 года речи об инвестициях не шло, однако уже в третьем и четвертом началось оживление. Руководство предприятий возвращается к задуманным проектам, но здесь возникает вопрос с поставками комплектующих. Это касается как производства молока, так и его переработки. Ограничительным фактором для всей молочной отрасли сейчас является не политическая ситуация, а именно проблема с поставками оборудования. При этом внутренний рынок работает, находит альтернативы. Но перестроение логистики, увеличение сроков поставок и непредсказуемость цен все усложняет и тормозит инвестиционные проекты.

Между тем говорить о том, что инвестиционное развитие отрасли прекратилось, нельзя. То есть непонимание, которое возникло во втором квартале, сменилось оживлением.

Как бы вы охарактеризовали уходящий год?

— Годом потрясений, так бы я его назвал. Но для молочной отрасли 2022 год был менее непредсказуемым, чем вторая половина 2014 года и весь 2015 год, например, когда после введения Россией продуктовых антисанкций с нашего рынка ушел весь европейский сыр. Тогда приходилось перестраивать вообще все, налаживать производство сыра. То время можно назвать возрождением отрасли сыроварения в РФ.

Сейчас все иначе. Производители и переработчики работают на внутренний рынок и на близлежащие страны Средней Азии, которые являются основными импортерами российской молочной продукции. Поэтому в 2022 году потрясения больше всего связаны с потрясением мышления: куда двигаться, каким будет курс, где брать ингредиенты?

В рамках «Молочных сессий» члены Союзмолоко и крупнейшие участники рынка подводили итоги года. Какие прогнозы коллег показались вам наиболее вероятными?

— Там прогнозов особо никто не давал, больше дискутировали. У каждого свое видение цен на молоко: переработчики хотят меньшую цену, производители – большую. Это всегда так. Лично я не вижу никаких предпосылок для роста цен на сырое молоко в следующем году, но и поводов для снижения не вижу. Должна быть в целом определенная стабильность, как минимум первые три квартала.

В рамках сессий озвучивались и риски будущего года, связанные с дефицитом запчастей, оборудования, ингредиентов. Да, эти риски остаются, потому что у нас есть зависимость от западных технологий, оборудования. Особенно это касается производителей молока. И я разделяю их опасения, что 2023 год будет для них непростой. Это касается ветпрепаратов, оборудования для доения, сельхозтехники и т.д.

Как участники рынка планируют бороться со стагнацией спроса? Видят ли какие-то драйверы развития молочного рынка?

— Об этом говорить сложно, поскольку со стагнацией спроса можно бороться только двумя путями. Первый вариант – увеличивать доходы населения, чтобы люди больше потребляли. Но это функция государства. Второй вариант – снижение цен для стимулирования спроса, что в текущей ситуации маловероятно. У производителей и переработчиков нет большой маржи, чтобы снижать цены.

Поэтому никаких изменений со стагнацией спроса я не вижу и их не ожидаю.

На Ваш взгляд, стоит ли ожидать реального ухода Данон из России или холдинг будет пытаться удержать рынок?

— Я думаю, что прямого ухода, с закрытием заводов, не будет. Я в этом абсолютно уверен. Конечно, вряд ли Данон будет работать в том формате, как сейчас. Скорее всего, изменятся бренды, например, как «Вкусно и точка». Передана компания будет российскому менеджменту, или ее активы будут проданы какому-то новому собственнику — это уже вопрос второй.

Такую историю мы уже видели в этом году на примере Coca‑Cola и Pepsi-Cola: теперь их продукты называются по-другому, но также производятся здесь, на тех же заводах, по тем же технологиям.

Поэтому, история с Данон – это вялотекущий процесс и в следующем году он, возможно, не закончится. И предприятия продолжат работать в том же режиме. Здесь есть еще важный вопрос цены актива. И я не думаю, что будет много желающих эти активы купить.

Для российских потребителей это просто риск ухода международных брендов и не более того.

Ваши пожелания коллегам в 2023 году.

— Мои пожелания – в первую очередь, заботиться о близких. Также сохранять «трезвую голову», потому что все проблемы, которые происходят в отрасли, не сопоставимы с глобальными проблемами. Не теряйте оптимизма и не впадайте в уныние!