Аркадий Пономарев: Нужно становиться конкурентными

- Аркадий Николаевич! Ваши полномочия депутата Государственной Думы близятся к завершению. Расскажите о Вашем депутатском опыте. Над чем работали, по какому шли пути?

- Сегодня работать парламентарием интересно. Жизнь стремительно меняется. Законодателям необходимо за ней поспевать, находить такие решения, которые обеспечат стране не просто стабильность, а интенсивный экономический рост.

И в этой общей стратегии у моя своя ниша, профессиональная роль. Я занимался агропродовольственной тематикой. Работал над формированием условий для укрепления сельского хозяйства и смежных с ним отраслей, самодостаточного и цивилизованного развития продовольственного рынка.

Помимо думского аграрного комитета, я участвовал в работе целого ряда комиссий и экспертных советов. Вместе с коллегами разрабатывал комплексные программы и конкретные механизмы для стимулирования экономики АПК. Разбирался в причинах, мешающих выполнению поставленных государством задач.

- Не создает для Вас государственная должность некоторые, мягко говоря, затруднения? Вам приходится держаться в стороне от собственного бизнеса. Приходится показывать все, что есть, а Вы – человек богатый. Приходится быть публичным по тем вопросам, на которые не хотелось бы отвечать. Это не перевешивает?

- Никакого неудобства нет. И скрывать, собственно говоря, нечего. Ведь я – делегат от бизнеса, никогда раньше не был чиновником. С коммунистических времен на производстве, открытым голосованием избирался директором завода. Теперь это бизнес, крупный бизнес. Делать вид, что он не мой, – глупо. Он мой, собственноручно выращенный. Однако заниматься им самолично уже нет нужды.

- А как Вы выстраивали свою работу с коллегами по парламентскому корпусу? Доводилось ли с какими-то инициативами не соглашаться, отстаивать свою позицию, или все прошло гладко?

- Ни в каком деле не бывает просто да гладко. Тем более в политике. Сложности, в основном, возникали тогда, когда вершить судьбу аграрной отрасли брались люди, далекие от её проблем. С ними приходилось спорить, объяснять нюансы процессов, доказывать. Не люблю слово «бороться», но иногда выглядело именно так.

Дельное, жизнеспособное предложение могут дать только профессионалы-практики. Они знают всю подноготную, понимают нюансы процессов, способны сориентировать на правильный курс. Поэтому именно выходцы из прикладной среды, практики, на мой взгляд, более эффективны на государственных руководящих постах.

- Есть ли, по-вашему, сегодня в действующем законодательстве по АПК нормы, мешающие отрасли работать?

- Нельзя сказать, что есть именно мешающие, а вот бесполезных – достаточно. Они, в большинстве своем, приняты в докризисный период. И если раньше ставка была сделана на поддержку всех и вся. То в сегодняшней ситуации государство не может так распаляться. Средства поддержки необходимо распределять точечно. Направлять на решение четко очерченных задач, отдельных остро нуждающихся направлений.

Я вижу необходимость пересмотра программы поддержки сельского хозяйства и работал в этом направлении. Убежден, что необходимо определить географию размещения отраслей, устранить диспропорции в поддержке. Приоритетные направления необходимо конкретизировать.

Взять, например, молочное животноводство. Его нужно субсидировать там, где для него есть природные, климатические условия, достаточно площадей. Ну бессмысленно, на мой взгляд, в Якутии строить коровники, пытаться разводить этих животных при минус 40 или 50. Это не просто гигантские затраты, которые никогда не окупятся, это абсурд, если только в прожекте не зоопарк из коров. В такие регионы нужно просто завозить готовую молочную и иную продукцию.

Другое дело, поддержка традиционных для таких регионов промыслов. Оленеводство, морской зверобойный промысел, охота… Это то, что жизнеспособно, перспективно. Вот такие программы реально поддержат экономику коренного населения и сохранят национально-культурный колорит.

- То есть, должны быть выделены регионы относительно их сельскохозяйственной ориентацией? Соответственно, должна поменяться и сама политика господдержки?

- Совершенно верно! В этом плане я полностью солидарен с мнением нашего губернатора Алексея Васильевича Гордеева, очертившего географию регионов по сельскохозяйственному значению. Это регион-доноры, такие как Воронежская область, Краснодарский край, Ставрополье, где испокон века есть условия для сельхозпроизводства, традиции. Это – российские житницы, которые обеспечивают себя и кормят других, способны работать на экспорт.

Вторая категория – самодостаточные регионы, способные накормить себя и в чем-то помочь другим. Это территории ближе к Уралу.

И, наконец, третья, – регионы, нуждающиеся в поставках конкретного продовольствия, где безубыточно производить нельзя. Об этом как раз и был мой якутский пример.

- Как эксперт расскажите о более близкой Вам сфере: что у нас в стране с молочным производством?

- Сегодня, наконец-таки, начинаем достигать паритет между производством молока-сырья и его переработкой. Постепенно заполняются мощности.

Другой вопрос – сами мощности. В основном – это физически и морально устаревшие линии и цеха. Новых и модернизированных не так уж много. Поэтому задача номер «два» после сырья, – это поддержка переработки. Помощь в технологическом переоснащении. Сами понимаете, без передовых технологий сегодня никуда.

- Санкции, на Ваш взгляд, молочному бизнесу помогли?

- Помогли. Освободили рынок. Но это оружие обоюдоострое. Если не будем поднимать эффективность производства, после отмены санкций вновь окажемся не удел. Нужно становиться конкурентными, сильными, осваивать экспортный рынок. Расслабляться нельзя.

- Про экспорт. Это, в сегодняшних условиях, - задача на перспективу?

- Отчего же. Абсолютно реальное в наши дни направление. Уровень производства на модернизированных предприятиях соответствует мировым.

- Куда Россия могла бы экспортировать?

- Это, скорее всего, азиатские рынки. Азербайджан, Казахстан, Иран, Индия… А дальше можно рассматривать Китай. Поставлять, например, туда, учитывая большую удаленность, сухие молочные продукты. Правда, их производство в России потребуется сначала возродить. В «нулевые», «девяностые» оно было фактически похоронено.

- В какие сроки предприятия-флагманы смогли бы, на Ваш взгляд, переориентироваться на экспорт?

- Сложно понимать сроки, потому что любой заход на другой рынок будет требовать межгосударственных договоренностей, подачи заявок самих предприятий, их обследования, аттестации. Думаю, новый созыв Думы и те экспертные комиссии, где я работаю, будут плотно в этом направлении работать.

- Есть ли перспективы развития в этом русле для малого и среднего бизнеса? Да и, вообще, заинтересован ли крупный бизнес в кооперации с малышами?

- Не просто заинтересован, а сотрудничает. Например, в сфере услуг по перевозкам, упаковке, в мелкооптовой торговле. Есть узкоспециализированные участки работы, которыми крупному бизнесу самостоятельно заниматься неинтересно. Он их может поручать малому и среднему, обеспечивать заказ.

- Приведите пример…

- Например, молокоперерабатывающее предприятие. Часть своей продукции оно может поставлять не в крупные сети, а на рынки мелкооптовой торговли. Это могут быть продукты с небольшим сроком хранения, меньшей степени обработки, зато более ценные по своим питательным свойствам. Расширяя таким образом рынок сбыта для себя, крупное предприятие одновременно расширяет и возможностей для малых форм. Создает условия роста. Но больше всего от такой кооперации выигрывает потребитель. Он получает в шаговой доступности, свободный от наценки ритейла, качественный и наиболее ценный продукт.

- Выглядит убедительно.

- Выглядеть – недостаточно, нужно воплощать. Этим я и занимался отведенный парламентский срок. Влиял на принятие таких государственных решений, при которых продовольственная безопасность России, цивилизованное развитие рынка из лозунгов переходили в реалии дня.